Смерть по расчету [Сборник] - Алексей Макеев

подобных методов. Устраивать засаду в открытую, предупредив местных сотрудников, ему не хотелось, так как сарафанное радио работало в селе отлично, а односельчане всегда готовы предупредить друг друга о ловушке, которую приготовил заезжий опер.

Дождавшись возвращения сотрудников, Лев Иванович вежливо распрощался, хотя теперь местные ребята смотрели на него волком, ограничившись в ответ лишь кивком.

Лев отогнал машину на трассу, там съехал в небольшую ложбинку и терпеливо стал дожидаться сумерек. Позвонил во время ожидания Эльмире и предложил встретиться завтра в местном РОВД, та в ответ лишь фыркнула:

– Вот вы все, мужчины, такие не надежные! Никому нельзя верить.

Гуров в ответ лишь молча покрутил головой, бедный парень, кому достанется такая жена.

Потом созвонился с Круповым и тот со вздохом подтвердил: да, начали силами службы безопасности опрашивать владельцев ячеек, и уже нашелся очередной потерпевший. Клиент банка просрочил договор и, согласно закону, при свидетелях ячейку вскрыли, а та оказалась абсолютно пуста. С трудом нашли его контакты, мужчина два года назад переехал в другую страну и в сборах забыл о своей ячейке в хранилище банка. Хранил он там не очень ценные с точки зрения возможной прибыли, но важные для его семьи реликвии: фото дедушки с бабушкой, обручальные кольца родителей, дневник своего прадеда и тому подобное, так как собирал материал для написания биографии деда – известного ученого. Узнав о факте пропажи, был очень удивлен, так как перед отъездом как раз отнес в банк и положил в ячейку пухлую пачку своих черновиков, чтобы все материалы хранились вместе.

– По срокам совпадает, девушка арендовала ячейку, а клиент относил свои черновики где-то через неделю после заключения договора между банком и Верой, – поделился информацией Крупов. – По поиску Головина пока глухо, звонят многие, но все ошибочно. То похожего парня видели, то жаждущие получить вознаграждение звонят, готовы кого угодно подсунуть, даже не подходящего под описание. Парочка алкашей притащила своего приятеля сдавать, чтобы собрать на бутылку.

– Послушай, Федор Василич, но зачем кому-то дневники и тому подобная ерунда? Вроде как брали у вас в банке деньги? А тут – залезли, увидели, что ничего ценного, и положили бы обратно. Ну кольца бы забрали…

– Лев Иваныч, да если б я знал… Как вариант: выгребли все подчистую в надежде, что в банковских ячейках барахло хранить не будут. А уж потом, в безопасном месте, проверили да и выбросили на помойку.

– Вариант, – хмыкнул Гуров.

Был еще звонок от Крячко:

– Ну что, готовь хлеб-соль. Выезжаю завтра в Ярославль, Орлов меня в командировку отправляет, так как по твоему расследованию работы вагон и маленькая тележка. Ты ночь продержись, товарищ полковник, а там в пару дней разрулим дело. Отвезу тебя обратно к жене домой, вернешься к столичной жизни.

– Захвати пирогов Натальиных, у меня тут и с хлебом, и с солью туго, – обрадовался сыщик помощи в лице приятеля.

Лев переоделся в удобную объемную куртку, которая всегда лежала у него в багажнике машины, чтобы удобно было лезть в окно; приготовил пистолет и наручники. По узкой тропинке он прошел вдоль села, свернул за ближайший дом – на улицах по-прежнему царила тишина. Даже окна некоторых домов уже не горели, только собаки, почуяв чужака, залились лаем. Гуров тихо прошелся по темной улице, свернул к зданию отделения полиции, осмотрел улицу – никого, он быстро перешел открытое пространство и оказался у торца здания. Сыщик толкнул раму, окно бесшумно распахнулось, и он, подтянувшись на руках, влез в темный кабинет.

Затворив окно, на ощупь прошел по кабинету к узким шкафам: из-за закрытых жалюзи на окне в помещении была глухая чернота, но Лев помнил расположение мебели. Он устроился на стуле в ожидании визита ночного гостя. Уже через час рядом с дверью раздались голоса, Лев скользнул в проем между массивными шкафами и замер.

– Я на минутку, мать отправила за паспортом и полисом. Выронила в кабинете, когда ей плохо стало.

«Угу, уже привлечь можно, – хмыкнул про себя сыщик. – Допуск в служебное помещение посторонних лиц. Если руководствоваться правилами, в кабинет паспортистки должен зайти сам дежурный, а никак не сын сотрудницы…»

– Как сейчас-то Людмила Николаевна себя чувствует? – зазвучал знакомый голос дежурного.

– Да полегче стало, – отозвался сын паспортистки. – Спасибо, что не бросили в беде, в больницу отправили. Довел ее московский хлыщ, срочно ему бумажки из архива подавай. Совсем озверели в этой столице.

– Да сегодня дурдом с утра творится в отделении и прямо в мое дежурство, – пожаловался сотрудник полиции. – То старухе поплохело, то мать твою в больницу пришлось отправлять. Ох, не люблю я этих гостей из столицы.

Гуров усмехнулся, сейчас дежурного ждет очередной сюрприз, эту смену он будет помнить всю жизнь.

Раздался скрежет ключа в замке, мужчина вошел в кабинет, плотно прикрыл за собой дверь и включил свет. Гуров вжался в стену, старясь не выдать себя ни единым звуком. Сын паспортистки вытянул из кармана связку ключей, открыл дверцу металлического сейфа и вздрогнул от резкого приказа за спиной:

– Медленно убираем руки, отходим от сейфа!

На громкий звук в кабинет заглянул любопытный дежурный и с видом потрясенного человека уставился на происходящее. Лев стоял посередине кабинета, в руках он держал наручники, а односельчанин дежурного стоял с разинутым ртом у распахнутого сейфа. Секунда, и в московского опера полетел увесистый полиэтиленовый пакет, а мужчина, протаранив дежурного в дверях, помчался по сельской улице. Грузный полицейский с криком бросился за сбежавшим визитером:

– Стой, стой! – На крыльце он махнул рукой и снова вбежал в помещение паспортного стола.

– Отправляй за ним ППС и сюда мне двух свидетелей на выемку вещдоков, – приказал полковник Гуров.

Он с нетерпением перебирал ключи, пока дежурный бегал по зданию, звонил начальству и собирал дежурную бригаду. Лев Иванович в порыве любопытства даже заглянул в черный пакет. Как он и предполагал, в нем были пачки денег и паспортов – вполне возможно, что сотрудница занималась выдачей фальшивок или поддельных документов за деньги, поэтому так нервничала и любым способом попыталась избавиться от подозрительных документов на рабочем месте. Даже прислала сына с ключами, чтобы под благовидным предлогом забрать улики ее махинаций. Но сыщику было важно другое, как только появилась парочка свидетелей, он усадил дежурного писать протокол и опись улик из пакета. Сам же принялся методично проверять документы из огромных шкафов: папку за папкой, отделение за отделением. В глубинах одного из архивных шкафов наконец-то нашлось искомое: заявление от опекунши Григория на смену его фамилии Пирогова на фамилию Горин. Лев крепко задумался, ему не мешали ни